Кондопоги, Астрахани, Пикалёво уже встречаются всё чаще и чаще. Никаких Путиных не хватит усмирить и ублажить эти готовые по всей Руси очаги бунта. А Всеволод Емелин, как горьковский Лука (мой любимый со школьных времен герой), как Василий Блаженный всем говорит истинную правду, всех подталкивает к подвигам.
Вот уж точно – Всеволод Емелин – человек из народа. Поэт из народа. «Как лесковский Левша». Мне кажется, в последних интервью и иных поздних стихах он стал подыгрывать либеральной тусовке. Мол, никакой он не экстремист, не противник геев, не скинхед. И вообще ничего всерьез не пишет. Впрочем, и наш человек из народа, особенно нынешнего люмпенизированного народа, тоже, останови его мент, или напряги чиновник, легко откажется от всех своих слов , лишь бы его не трогали. Каков народ, таковы и народные поэты. Иных у нас нет. Остальные – или псевдонародные поэты, или так называемые филологические поэты, которых, мне кажется, мы с Емелиным одинаково ненавидим. Разве что критик напишет, и отказаться от своих слов не может. А Всеволод Емелин на любые свои экстремы скажет, что это его лирический герой так считает, а он сам своего героя очень даже осуждает. И взятки с него гладки. «Мели Емеля, твоя неделя…» На самом деле, врёт всё Емелин в этих своих поздних оправдательных интервью, так и хочется, видно, ему к пятидесяти годам оказаться , может, даже лауреатом какой-нибудь премии, признанным поэтом. Осторожненько отодвигается от своих же героев, которые сегодня уже вовсю господствуют в нашем растерзанном обществе.
На самом деле, все его маски — ложь, лирическая крыша. Читайте его голеньким, без прикрытий, и воспринимайте всё, что он пишет, и вы увидите достаточно цельную личность, уже готовую к традиционному русскому бунту.
Людям вбивают в темя
Что, мол, псих, пироман.
Нет, наступило время
Городских партизан…
От народа голодного,
От народа разутого
В пояс низкий поклон вам,
Робин Гуды из Бутово.
Нет, не хочется считать такие яркие, мятежные стихи какой-то постмодернистской иронией. Кондопоги, Астрахани, Пикалёво уже встречаются всё чаще и чаще. Никаких Путиных не хватит усмирить и ублажить эти готовые по всей Руси очаги бунта. А Всеволод Емелин, как горьковский Лука (мой любимый со школьных времен герой), как Василий Блаженный всем говорит истинную правду, всех подталкивает к подвигам. Емелин не открытый главарь и бунтарь, как Эдуард Лимонов, которого он высоко ценит (может, за те качества, которых не хватает самому), Емелин – подпольный городской партизан, скрытник, которому дано чувствовать в себе народное мировосприятие, дан редчайший природный дар реализовывать эти народные гроздья гнева в простые до гениальности , понятные всем и зажигающие , как в былые времена, сердца многих людей, особенно среди русской молодёжи стихи. Он может посмеиваться, ёрничать в поездках за бугор вместе с правильными пидарастическими поэтами , мифологизировать своё же творчество. Но оно ему уже не подвластно. Сколько бы раз ни отрекалась Лени Рифеншталь от своих фильмов , они жили и живут. Как бы ни отрекался поздний Окуджава от своих же строк «А нам нужна одна победа… Мы за ценой не постоим», эту песню поют , не считаясь с мнением автора. Так и Всеволод Емелин становится главным поэтом современной России не благодаря своим разукрашенным мифам, (какое дело нашему нынешнему читателю до любой мифологии), а благодаря понятным и близким его душе призывам и воспоминаниям. Это такие же , как поэт, обманутые дольщики, вкладчики, обманутые жители обманутой державы, когда-то потешавшиеся над Брежневым, сейчас горько вспоминают:
Не знала планета подобной страны,
Где надо для жизни так мало,
Где все перед выпивкой были равны –
От грузчика до адмирала…
Всеволод Емелин – настоящий русский почвенник. Но это уже почвенничество барака, общаги, почвенничество развалившейся хаты и заброшенного, заросшего огорода.
Под свинцовыми тучами
Возле мутной реки
Эти люди живучие.
Словно те сорняки…
Это прекрасно понимает и сам Емелин, обладающий некой потаённой глубиной, раскрывающийся сполна в своих стихах и отмалчивающийся в ставших многочисленными интервью. Впрочем, он вполне отчетливо указал на своё место: «Я считаю себя представителем определенного культурного кода – советских людей брежневской эпохи… Время рыночных реформ выкосило это поколение. Я чувствую себя их послом, представителем, адвокатом. С точки зрения этого позднесоветского быдла я и пишу. Мне их жалко, я вижу их всех насквозь. Это и есть моя позиция: оставить какую-то память об этих людях…» Остаётся только добавить, что он сам родом из этого «позднесоветского быдла» и никогда другим не будет. Он – поэт прямого действия, и он мечтает о действии в жизни своих героев. Хотя уже не очень верит в исполнение своей мечты. А жаль. Может, его стихи, как и книги
других, подобных ему поэтов, прозаиков, рокеров, мечтателей, бунтарей станут прямой идеологией нового поколения. Не Гандлевского же с Кушнером читают на молодёжных тусовках и на многочисленных сайтах, не Айзенберга с Амелиным, а Емелина и Родионова, Струкову и Прилепина, Садулаева и Бородкина.
Высоколобые либералы и официальная прилизанная литература их признавать не хочет, гордо отворачивается от них. Коммерческий шоу-бизнес не прочь их прикупить, как прикупали в своё время даже битлов , несмотря на их поддержку ирландских бунтарей из ИРА, как уже с потрохами купили Шнура, когда-то неуёмного вольного рокера, ныне ублажающего олигархов и царственных Матвиенок на знаково-революционной «Авроре». Там же некий Каплевич организовал некое пошлое постмодернистское действо по емелинскому «Кризису», в своё время опубликованному у нас в «Завтра». Это издёвка олигарических пошляков и над идеей любой революции, и над смыслом емелинского стиха, восхваляющего «Кризис», как некую месть разжиревшим буржуям. Буржуи весело смеются и над кризисом и над всем творчеством Емелина. В следующий раз на очередное действо они позовут и самого Емелина, мол, потешь нас, приятель, почитай свои пророчества, а мы посмеёмся. Неужели поэт за какие-то жалкие баксы пойдет им навстречу? Надеюсь, нет. Сколько можно обманываться? Емелин защищал либеральную демократию и Ельцина в августе 1991 года, был против расстрелянных бунтарей 1993 года. Прозрел, блестяще написал о таких же, как он сам, разочарованных романтиках свободы. Собственно, это никакой не лирический герой, это поэма «Судьба моей жизни» — автобиографическая поэма. Так и воспринимайте. Исповедь жизни инженера, бомжа, церковного плотника, защитника демократов, разочаровавшегося скептика и, в конце концов, воспитателя скинхедов.
Не положишь им палец
В несмолкающий рот.
Ах , великий страдалец,
Иудейский народ…
Получили гринкарты
Умных слов мастера,
Платит Сорос им гранты,
Ну а мне ни хера.
Средь свободной Расеи
Я стою на снегу,
Никого не имею,
Ничего не могу…
Женя Лесин назвал его социально-политическим лириком, ему видней. Можно сказать, как поэт, Емелин рожден «Независимой газетой». Либералам он чужд, (если только не ляжет под них , как Шнур), патриоты правильные тоже от него шарахаются, вряд ли можно представить его подборку стихов в «Нашем современнике», хотя попробовать надо будет. Тут тебе и мат, и крутой экстремизм, который проходит как хохма, как прикол, в «Независимой» или в «Ультра.культуре», но в «Нашем современнике» или в «Дуэли» будет восприниматься всеми прокурорами, как призыв к действию. Вот в пространстве эстетически радикальной прессы (от левого до правого фланга, тем более в России эти фланги так часто меняются, без пол-литры не разберешь) , от «Независьки» до «Завтра» и живёт поэзия Всеволода Емелина. А еще многочисленные, (может быть, сотни тысяч) читатели интернета. Есть сетевые поэты, и их большинство, которые не попадают в толстые журналы и в солидные издательства из-за бездарности. Но есть и такие, как Емелин, которые не вписываются в явно устаревший формат прикормленной властями литературы. Не представляю, чтобы с Емелиным, к примеру, пожелал встретиться Владимир Путин. Потому откровенно советую большому русскому поэту, одному из редчайших народных ретрансляторов эмоций и чувств Всеволоду Емелину перестать дёргаться по причине игнорирования его поэзии толстыми журналами и сытыми филологическими тётеньками. На двух стульях не усидеть. Если хочешь. Чтобы тебя Чупринин печатал, то и в поэзии веди себя потише.
У Всеволода Емелина уже вышло немало сборников стихов. Последний совсем недавно. Называется «Челобитные» . В издательстве «ОГИ». Там и впрямь многовато челобитных. Ладно еще от имени простых своих сограждан, бедных и униженных. Но челобитные от имени поэта по поводу очередного невключения его в список пидарастических поэтов, выезжающих на разные Биенале, мне кажется, Емелина как-то унижают. Да никогда не включат они в свой круг поэта , написавшего, к примеру:
У нас ведь что не еврей,
То непременно гений,
Член всевозможных жюрей,
Лавреат разнообразных премий…
И после таки строк униженно ждать от них благодарности? Подхихикавая над своим героем, мол. Это не я, это он напроказил. Иногда Всеволод Емелин никак не хочет принимать себя и своё творчество всерьез. Высмеивает свой же пафос. Отстраняется от самого же себя, а зря. Чувствуется же в стихах, где вы хохмите, а где пишете искренно. И потому всегда в том либеральном филологическом стане умненьких людей , умненьких критиков вы будете проходить, как полный мудак. Если только не ляжете под них. (Надеюсь, этого не случится). Ну и пусть числят они вас : «Не то про ведомству доктора Геббельса,/ Не то по ведомству программы «Аншлаг»…» По ведомству Геббельса или по ведомству Суслова, иными словами по ведомству идеологии и пропаганды вы проходить не хотите. А что делать, если у вам явный и яркий талант пропагандиста «агитатора, горлана, главаря». Не боялся же Маяковский своего пафоса сопротивления, пафоса борьбы и победы. Что же вам бояться? Не волнуйтесь, Всеволод, придёт время, и будут все те же чернявенькие писать о вас диссертации. Впрочем, уже заметили, уже вовсю пишут, и сейчас вас ожидает самое тяжелое испытание , как бы пройдя огонь и воду, вам пройти и их гламурные медные трубы. Таким и оставайтесь, кем вы есть: «одним из непонятных русских, всем мешающих людей». Смирятся и с вашими стихотворными формами, с рваным ритмом, со скрытыми римейками . Еще будут писать о вашей филологической мудрости, стараясь не замечать неполиткорректности.
Главное – не поддавайтесь на их призывы к толерантности. Лучше тормошите рабочие районы. Глядишь, несмотря на ваше определенное отчаяние, и сбудутся ваши мечтания.
Лишь в кителе Сталин
Желтеет на фото –
Хранитель окраин,
Где нету работы…
От этих подростков ,
Печальных и тощих,
Еще содрогнется
Манежная площадь.
Возьмем и воспримем всерьез народную поговорку. «Мели Емеля» — то есть пиши и говори всё, что на душе и на сердце. «Твоя неделя» — а может и год, и эпоха целая , и время придёт твоё и всего такого же бунтующего поколения. Так что с радостью и восторгом пишу: «Мели, Емеля – твоя неделя»!
Владимир Бондаренко
Комментарии:
10-04-04 12:10 Евгений, рыночный торговец
Мне понравилась статья Владимира Бондаренко — открытая и смелая. Я очень понимаю поэта Всеволода Емелина, хотя практически не знаком с его творчеством. Я сам выходец из брежневской эпохи, раньше был успешным инженером, думал, вырасту до какого-нибудь начальника цеха или ещё выше, стану главным «инжем» завода. Но пришли «горбачи», потом «ельциноиды» — и всё рухнуло. Уже лет 15 торчу на городском рынке, торгую шмотьём и всякой дребеденью. «Под свинцовыми тучами, Возле мутной реки Эти люди живучие. Словно те сорняки…» Эти слова звучат гимном поколению 60-х и 70-х. Наших много полегло в Афгане, Чечне, сгинуло в перестроечную круговерть и в чубайсо-гайдаровской пучине. Но мы держимся в этом псевдодемократическом огороде, как сорная трава осот с метровыми корнями. Нас не так просто вырвать. Будем держаться, может дождёмся и на нашей улице праздника. Емелину — новых стихов и книг, а Бондаренко — смелых статей… Ответить
10-04-09 11:56 Аркадий
Любопытная статья. Но я не совсем согласен с Владимиром Бондаренко, который утверждает, что Всеволод Емелин «СТАНОВИТСЯ ГЛАВНЫМ ПОЭТОМ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ…» Да, интересно пишет Емелин, его гражданская лирика заслуживает внимания. Но, на мой взгляд, в поэзии Емелина не хватает образности, философичности, ярких метафор. Стихи Емелина слишком однообразны… Ответить