Указ о борьбе с фальсификацией истории стоит в том же ряду «пустых» действий, что и покупка ветки мимозы на восьмое марта: и по бюджету удар практически незаметный, и видимость любви, заботы и внимания имитируется довольно успешно.
Любой разговор о Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории следует начинать с анализа президентского указа, в соответствии с которым она была создана.
Если внимательно ознакомиться с текстом этого документа, то сразу же возникает ряд вопросов, ставящих под сомнение саму возможность реализации данного проекта. Так, вызывает недоумение регулярно повторяющаяся фраза «противодействие попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России». Начнем с того, что она не совсем корректна даже с грамматической точки зрения, поскольку трактовать ее можно двояко. Если исходить из тех целей, которые вроде бы подразумеваются в президентском указе, речь идет о контрмерах, предпринимаемых по отношению к попыткам искажения истории (какие-то действия на историческом «фронте» наносят ущерб интересам России и действиям этим должен быть поставлен надежный заслон). Однако конструкция фразы такова, что допускает прямо противоположное толкование: противодействие попыткам фальсификации, наносящее ущерб интересам России. На первый взгляд – мелочь, совершенно незначительный нюанс, но документ такого уровня предполагает все-таки более высокий уровень чисто «технического» оформления.
Как бы то ни было, оставим придирки в духе софистических упражнений и обратимся к реальному содержанию фразы, которая готовит нам очередную логическую ловушку. Предположим, что комиссия будет успешно функционировать и станет надежным препятствием для всех недобросовестных историков, озабоченных нанесением максимального ущерба интересам Российской Федерации. Что в таком случае делать с теми фальсификациями, которые, наоборот, этим интересам пытаются соответствовать? Возможность подобной деятельности, кстати говоря, не является сугубо гипотетической. Например, официальная историография всех зарубежных стран, участвовавших в антигитлеровской коалиции, строится на сознательном преувеличении того вклада, который они внесли в победу над фашизмом. Краледворская и Зеленогорская рукописи хоть и были фальсификатами, изготовленными Вацлавом Ганкой и Йозефом Линдой, но имели при этом огромную национально-идеологическую ценность для чешского возрождения. Разумеется, факты, аналогичные только что приведенным, не надо расценивать как призыв к массовой фабрикации подделок, а тем более – как их оправдание. Мы лишь хотим сказать, что президентский указ № 549 не содержит никаких предпосылок для потенциального разграничения нарушений научной этики (сопряженных, быть может, с превратными представлениями о каких-то «высоких» и благих целях) и сознательных действий, направленных на создание негативного облика России в массовом сознании.
Третий момент, который необходимо отметить при анализе интересующей нас фразы, заключается в полной размытости такого понятия, как «интересы России». Что, собственно говоря, следует понимать под этими интересами? Интересы общенациональные? Хотелось бы верить, но что-то подсказывает, что это будет очередная выдача желаемого за действительное. Идеологические интересы правящей элиты? Скорее всего, именно они, но, к сожалению, ни один здравомыслящий человек не возьмется сейчас утверждать, что интересы правящей элиты совпадают с интересами общества и государства.
Наконец, нигде не прописаны критерии, позволяющие четко устанавливать: нанесен каким-либо историческим «разысканием» ущерб интересам России или не нанесен. Как быть, предположим, с фоменковской «новой хронологией» или с многочисленными писаниями неоязыческого толка, возводящими историю нашей страны непосредственно к Атлантиде и всемирному потопу? С одной стороны, явления этого типа не мешают экспорту газа на Украину, не влекут за собой гневные резолюции ОБСЕ, то есть выглядят вполне невинными играми («мне интересно, вот и читаю!»). Но, с другой стороны, кто возьмется определить, каков реальный идеологический ущерб от расшатывания основ научного мировоззрения, заменяемого различной эзотерической окрошкой и самонадеянным дилетантством. Правда, один из членов комиссии, Сергей Марков, уже поспешил заявить, что «Фоменко – это как Дэн Браун. Не будем же мы ему предъявлять претензии на тему, а был ли ребёнок у Марии или не был. Но, конечно, в школах учиться по таким книгам нельзя. А так пусть пишут на здоровье, экзотические версии истории увеличивают интерес к историческим книжкам». Гражданин Марков почему-то не учитывает того простейшего обстоятельства, что и рядовой школьник, и среднестатистический обыватель не обладают естественно существующей способностью отличать псевдонаучный трактат от нормального исторического исследования. Больше того, они помещены в условия, деформирующие такого рода способность: практически в любом книжном магазине книги Фоменко не только стоят в разделе «Историческая наука», но и по целому ряду внешних параметров (количество изданий, ценовая доступность, привлекательность оформления, рекламное «сопровождение») значительно превосходят труды подлинных ученых.
Тот же Марков весьма снисходителен и к тем искажениям истории, которые лежат на «совести» искусства. Так как «художественная правда может не всегда совпадать с конкретными историческими фактами, — декларирует Марков, ‒ никто не собирается заниматься историческими интерпретациями и тем более фильмами и книгами». Уважаемый член комиссии вновь забывает одну тривиальную вещь: формирование в массовом сознании представлений об истории определяется не чтением Соловьева и Ключевского, а воздействием кино, литературы и средств массовой информации. Поэтому человек, намертво прикрепленный к телевизору (а это, к несчастью, типичнейший человек сегодняшнего дня), будет воспринимать фильмы, подобные «Штрафбату» или «Сволочам», как правдивый рассказ о Великой отечественной войне.
Перейдем к другим пунктам президентского указа. В нем, в частности, говорится, что первоочередной задачей комиссии является «обобщение и анализ информации о фальсификации исторических фактов и событий, направленной на умаление международного престижа Российской Федерации, и подготовка соответствующих докладов Президенту Российской Федерации». В этой формулировке всё как будто бы гладко, но следует напомнить, что обобщению и анализу любой информации предшествует ее сбор. Кто будет им заниматься? Понятно, что не члены комиссии: у них и времени на это нет, и такого рода функции в указе за ними не закреплены. Видимо, расчет на то, что все необходимые факты просто свалятся с неба.
Теперь о «международном престиже» Российской Федерации. Здесь нужно помнить, что существует не один, а как минимум, два «престижа»: во-первых, представление о престиже России в сознании самих россиян и, во-вторых, престиж в «экспортном» варианте, который напрямую зависит от того, насколько поведение Российской Федерации удовлетворяет запросам и ожиданиям «передовой» (= либерально-демократической) зарубежной общественности. Яркий пример наращивания «престижа» второго типа – политика Горбачева, при которой «престиж» СССР за рубежом достиг невероятной величины, но был «оплачен» как очернением собственной истории, так и послушным выполнением всех рекомендаций Запада. Учитывая маниакальную любовь нашей власти к «поглаживаниям» со стороны дальнезарубежных соседей, можно предположить, что второму «престижу» будет отдаваться безусловное предпочтение перед первым.
Другой вопрос, который неизбежно возникает при проработке возможных вариантов деятельности пресловутой комиссии, заключается в наличии механизмов воздействия, которые могут быть применены в качестве «контрудара» по попыткам «фальсификации» российской истории. Совершенно очевидно, что такие механизмы практически отсутствуют. Предположим, что в свет вышла книга, в которые события российской истории сознательно искажаются, причем искажаются так, что страна наша предстает перед читателем в самом невыгодном свете; каковы дальнейшие действия комиссии, которая на одном из своих гипотетических заседаний рассмотрит указанный факт? Допустим, что она пишет доклад президенту, в котором говорится о том, что в такой-то и такой-то книге предпринята попытка фальсификации истории в ущерб интересам России. Что дальше? Президент не включает ее в план своего летнего чтения? Издает указ, согласно которому весь тираж книги должен быть уничтожен? Распоряжается закрыть издательство и привлечь к уголовной ответственности автора? Понятно, что правовые основания последних двух действий являются, мягко говоря, довольно сомнительными. Есть, правда, печально знаменитый Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности», но пока его применяют исключительно к тем, кто, наоборот, пытается препятствовать искажению исторической правды.
Показательна в этом отношении судьба газеты «Дуэль», в которой регулярно печатались аналитические статьи, посвященные разоблачениям многочисленных исторических фальсификаций, но закрытой по иску Россвязькомнадзора (иск был подан в связи с публикацией материалов, призывавших, по мнению его благонравных составителей, к осуществлению экстремистской деятельности).
Однако недремлющее око надзорных организаций почему-то всегда скользит равнодушным взором по фактам реального экстремизма на историческом – да и не только историческом – «фронте». Например, книга Энтони Бивора «Падение Берлина», дважды выходившая на русском языке, содержит множество лживых утверждений, направленных на унижение национального достоинства русских. Это унижение национального достоинства в свою очередь является неотъемлемым признаком экстремистской деятельности (во всяком случае так говорится в соответствующем законе). И хотя самому Энтони Бивору официальные ревнители справедливости – наверняка кристально чистые люди! – могут вынести лишь моральное осуждение, ничто не мешает им подать иск на издательство «АСТ», которое предоставило для осуществления этого вида экстремистской деятельности свою полиграфическую и материально-техническую базу (если быть последовательным, то под действие закона об экстремизме подпадают и торговые организации, распространяющие данную книгу).
Самая же главная причина, заставляющая рассматривать создание свежеиспеченной комиссии как очередной фарс, заключается в том, что начиная с 1991 года вся российская политика строится на тотальном искажении предшествующей истории. Цель этой жульнической стратегии вполне понятна: внушить обывателю, что из чего-то очень плохого (Советский Союз) мы попали во что-то очень хорошее (Российская Федерация), вот только сами не понимаем своего счастья.
Таким образом, указ о борьбе с фальсификацией истории стоит в том же ряду «пустых» действий, что и покупка ветки мимозы на восьмое марта: и по бюджету удар практически незаметный, и видимость любви, заботы и внимания имитируется довольно успешно.
Алексей Коровашко
Комментарии:
10-03-31 12:59 Максим Аверьянов
Согласен с автором. Добротная аналитическая статья. Фраза «противодействие потыткам фальсификации истории в ущерб интересам России» это из разряда «казнить нельзя помиловать», «закон — что дышло, куда повернул туда и вышло». Воз останется на том же месте. Снова будут снимать фильмы типа «сволочи» и «штрафбат», потому что правящей верхушке и олигархии выгодно очернить именно советское прошлое, хотя все они вышли из Великого Совка. А ещё сегодня очень любят красить исключительно в радужные тона времена Николая II. Ответить
10-04-02 15:36 Матвей Иванович
Читая статью, я неожиданно вспомнил одну из своих командировок в Великий Новгород лет семь тому назад. Слов нет — меня поразил своим древним величием новгородский кремль, белоснежный Софийский собор. В книгохранилище мне показали древнейшие книги, летописи, церковнославянскую литературу. Оказывается, многие древнерусские князья переписывали летописи, как говорится, под себя. Вот и сегодняшняя власть, правильно рассуждает Алексей Коровашко, «подгоняет» историю под свой трон. Дескать, в проклятущем «совке» всё было мусором, а при «демократической» олигархии — кругом цветы и запах дивный. А комиссия… от неё ни холодно, ни жарко… Ответить