Павлов В.А., Козлов А.А., Шабанов И.В. Зарождение пассионарной России. — Екатеринбург: “Банк культурной информации”, 2005.
Числа не помню. Месяца тоже не было. Было черт знает что такое.
Н. Гоголь. “Записки сумасшедшего”
Дети за родителей не отвечают, родители за детей ответственность несут, не уголовную, конечно, но хотя бы моральную. А несет ли ответственность философ, ученый за ученика или последователя? Думаю, что все-таки нет. Ведь изобретателя кочерги, например, не стали бы судить за то, что с помощью его изобретения кому-нибудь проломили голову. Поэтому сразу оговорюсь: никакой ответственности за произведение господ Павлова, Козлова и Шабанова Лев Николаевич Гумилев не несет. Да и своими последователями Гумилев их вряд ли бы счел.
Вообще Гумилеву не повезло с учениками: один скоропостижно скончался, другой бросил науку и занялся бизнесом, творческий потенциал третьего иссяк на составлении предисловий. Последователей много, но мало кто из них по-настоящему разбирается в пассионарной теории этногенеза. Обычно изучению гумилевской теории мешает общепринятое теперь верхоглядство: современный человек попросту не имеет времени, чтобы вчитаться, вдуматься, осмыслить прочитанное. Но то, что написали господа Павлов, Козлов и Шабанов, нельзя объяснить даже верхоглядством. Боюсь, что человек в здравом уме и твердой памяти вообще вряд ли способен написать такое. У меня возникло даже подозрение, что авторы Гумилева вовсе не читали, а лишь услышали о нем что-то в курилке. Впрочем, судите сами.
Иногда полезно начинать чтение с конца. Последние две страницы книги занимает словарик, который растолковывает терминологический аппарат, используемый авторами. Уже сами названия словарных статей говорят о многом: “Пассионарная идеология”, “Духовное поле пассионарности”, “Суперпассионарий”. Что, впечатляет? Нет? Тогда прочтем толкование. “Духовное поле пассионарности — духовное единение социально активных членов общества, ориентирующихся на пассионарный центр, созданный суперпассионариями, индуцирующими пасионарную идеологию. Пребывание в этом духовном центре имеет мистический характер и открывает новые, невиданные ранее горизонты развития цивилизации, постижения гармонии Вселенной”. Вы что-нибудь поняли? Излишне говорить, что у Гумилева нет никаких “духовных полей”, мистических “пассионарных центров” и тем более — “суперпассионариев”. Его теория совершенно лишена мистики. Это достаточно радикальный (вплоть до биологизма) вариант позитивизма. Считать мистиком человека, который даже легенде о Шамбале дал сугубо материалистическое объяснение, по меньшей мере, несправедливо. Вообще авторы очень слабо знают труды Гумилева. Например, субпассионарий для них — “человек, обладающий высокой социальной активностью”, что прямо противоположено трактовке этого термина Гумилевым, который, собственно, и ввел его в оборот. Само понятие “пассионарная идеология” — чистой воды бред. У Гумилева пассионарность — это свойство поведения и психики, связанное с врожденной способностью усваивать из окружающей среды больше энергии, чем требуется для того, чтобы просто жить и оставить потомство. При этом энергия у Гумилева понимается материалистически — как способность совершать работу. К мистической “энергетике” она никакого отношения не имеет, равно как и к идеологии, “духовности” и “духовному полю”.
Прочитав этот словарик, можно было бы знакомство с брошюрой и окончить. Но любопытство взяло верх. Осилив все тридцать страниц, я убедился в том, что сей опус — это очень грубая компиляция из нескольких идей, воспринятых крайне примитивно, если не извращенно. Здесь есть не только теория Гумилева, но и марксизм, представление о котором составлено явно через “Краткий курс”, и Данилевский, и Фрейд с Юнгом, и даже Вернадский с “учением о ноосфере”, которое, кстати, тот же Гумилев никогда не принимал, равно как и “сакральную географию”. Ее наши авторы тоже почему-то приписали автору “Этногенеза и биосферы Земли”. Смесь, само собой, получилась неудобоваримая. В.И. Вернадский перевернулся бы в гробу, если бы услышал, что он, оказывается, является основоположником учения об “этнобиоценозе”, а Л.Н. Гумилев — когда прочел бы о том, как “пассионарный толчок” спутали с процессом классообразования. Впрочем, местами читать забавно: “Рождение пассионарного романо-германского этноса началось со знаменитой речи папы Урбана II на Клермонтском соборе 1095 г., призвавшего Запад к Крестовому походу против арабов. Эта речь зажгла пассионарный огонь, который разгорелся в виде костров духовно-рыцарских орденов, ставших основой зарождения пассионарной элиты Запада”. Ну разве не прелесть? Такие мелочи, как то, что 1-й крестовый поход вообще-то был направлен не против арабов, а против турок-сельджуков, мы опустим. Рядом с заревом от “костров духовно-рыцарских орденов” все меркнет. Или вот еще: “Пассионарные волны (?!) с Востока и Запада на протяжении столетий разбивались о своеобразный мол, стоящий на стыке Европы и Азии — Россию. Как отмечали славянофилы, западники и евразийцы (огородная бузина и киевский дядька через запятую. — С.Б.), эти волны, несомненно, оказывали влияние на народы России… в настоящий момент именно в России происходят наиболее мощные социально-пассионарные процессы”. О, Господи! Вот оно что, оказывается, происходит в современной России…
Вообще авторы являются, очевидно, людьми, творчески мыслящими. Столько идей на каких-то тридцати страницах! Как вам понравится, к примеру, идея создания “города мастеров” или “ордена предпринимателей”, который, основываясь на своей нравственности и мировоззрении, создаст новые ценности, продвинет цивилизацию вперед”? Или идея создания “Пассионарного центра”, в котором надлежит учредить PR-отдел? Александр Дугин с Жаном Парвулеску отдыхают.
Вот прочитал я все это и подумал: в какое же прекрасное время мы живем. Лет двадцать назад господа (или тогда еще товарищи) Павлов, Козлов и Шабанов обивали бы пороги редакций издательств и толстых журналов, доводили бы до сердечного приступа редакторов и изводились бы сами. А теперь оплати в любом издательстве тираж в 300 экземпляров — и вот ты уже автор книги, а наступил в твоей отдельно взятой голове плюрализм или нет, не важно, от редактуры-то ты все равно отказался.
Впрочем, полагаю, к издательской политике “Банка культурной информации” (под чьим грифом она и увидела свет) эта брошюра отношения не имеет.
Сергей Беляков